Особенности защиты от субсидиарной ответственности нескольких лиц

В судебной практике иногда приходится сталкиваться с нежеланием судов вникать в детали дела, с поверхностным подходом, а, порой и с плохим пониманием права. Споры о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности здесь не исключение.

Ошибки судов в подобных спорах дорого стоят, так как суммы взыскания по ним бывают очень значительными. Анализируемое ниже определение как раз свидетельствует о таком невнимательном и поверхностном подходе судов трех инстанций при привлечении ряда лиц к субсидиарной ответственности. Только лишь ВС РФ смог указать на явные дефекты правоприменения, но, к сожалению, не все решения могут дойти до рассмотрения в ВС РФ.

Я думаю, что позиция, сформулированная в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 05.10.2023 № 305-ЭС20-8363 (8 – 12), может эффективно применяться в защите от требований о привлечении к субсидиарной ответственности ряда последовательных директоров, а также о соотношении убытков и субсидиарной ответственности. Кроме того, ВС РФ высказался и по поводу качества мотивировки судебных актов, из которых вообще трудно установить, а в чем заключаются основания субсидиарной ответственности каждого из ответчиков, и почему они должны отвечать солидарно.

Краткая фабула дела

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Страховая компания «Диамант» (далее – должник) его конкурсный управляющий – государственная корпорация «Агентство по страхованию вкладов» (далее – агентство) – обратился в суд с заявлением о привлечении солидарно к субсидиарной ответственности по обязательствам должника общества с ограниченной ответственностью «ЮМАКС КАПИТАЛ» (далее – общество «ЮМАКС КАПИТАЛ»), Кичко Светланы Викторовны, Костюшко Константина Николаевича, Косякова Дмитрия Александровича, Левченко Сергея Валерьевича, Середкиной Юлии Викторовны, Серкиной Ольги Александровны, Скворцова Сергея Андреевича, Хаджиевой Мадины Исмаиловны в сумме 1 070 529 295 рублей 96 копеек.

Кроме того, агентство подало заявление о привлечении указанных лиц к ответственности в виде возмещения убытков, в котором просило взыскать в пользу должника: с Хаджиевой М.И. – 1 175 000 рулей; солидарно с общества «ЮМАКС КАПИТАЛ», Кичко С.В., Костюшко К.Н., Косякова Д.А., Левченко С.В., Середкиной Ю.В., Серкиной О.А., Скворцова С.А., Хаджиевой М.И. – 17 928 000 рублей; со Скворцова С.А. – 104 820 801 рубль 26 копеек; солидарно со Скворцова С.А. и Хаджиевой М.И. – 9 944 950 рублей.

Заявления объединены в одно производство для совместного рассмотрения.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 22.07.2022 в удовлетворении заявления о возмещении убытков отказано. К субсидиарной ответственности за невозможность полного погашения требований кредиторов привлечены общество «ЮМАКС КАПИТАЛ», Кичко С.В., Косяков Д.А., Середкина Ю.В., Серкина О.А., Скворцов С.А., Хаджиева М.И. Производство по заявлению о привлечении указанных лиц к субсидиарной ответственности в части определения размера этой ответственности приостановлено до окончательного формирования конкурсной массы и проведения расчетов с кредиторами. В удовлетворении требований о привлечении к субсидиарной ответственности Костюшко К.Н. и Левченко С.В. отказано.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 05.10.2022 определение суда первой инстанции оставлено без изменения. Арбитражный суд Московского округа постановлением от 19.01.2023 определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции оставил без изменения.

Приказом Банка России от 28.06.2018 № ОД-1618 назначена временная администрация по управлению должником. Впоследствии определением Арбитражного суда города Москвы от 18.09.2018 возбуждено производство по делу о его банкротстве.

Решением того же суда от 23.11.2018 должник признан несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утверждено агентство.

До 08.12.2017 участниками должника являлись общество «ЮМАКС КАПИТАЛ» (доля участия 52,64 процента) и Серкина О.А. (доля участия 47,36 процента).

В свою очередь, генеральным директором и участником общества «ЮМАКС КАПИТАЛ» являлся Левченко С.В., он председательствовал на общих собраниях участников должника. Генеральным директором должника в период с 30.06.2014 по 30.11.2017 была Хаджиева М.И.

В конце 2017 – начале 2018 годов состав органов управления изменился. Так, с 08.12.2017 Костюшко К.Н. стал участником должника с долей участия 25 процентов. С 19.02.2018 Косяков Д.А. и Кичко С.В. являлись участниками с долями участия 18,64 процента и 25 процентов соответственно. С 08.12.2017 Середкина Ю.В. была участником с долей 25 процентов, а с 19.02.2018 с долей 31,36 процента.

Итак, мы видим, что команды контролирующих должника лиц менялись. Соответственно, трудно предположить, что обе команды действовали как одно целое.

При обращении в суд агентство указало на то, что по состоянию на 01.07.2021 неудовлетворенные требования кредиторов должника составляют 1 028 481 330 рублей, текущие расходы на сопровождение процедуры конкурсного производства – 96 988 900 рублей, стоимость имущества должника, выявленного в ходе конкурсного производства – 54 940 934 рубля 4 копейки. В обоснование требований о возмещении убытков и о привлечении к субсидиарной ответственности агентство сослалось на ряд сделок (8 эпизодов), причинивших убытки должнику, совершенных, по мнению конкурсного управляющего, под влиянием ответчиков.

Сделки заключались в разные периоды существования двух команд контролирующих должника лиц. Сравнительно с масштабом деятельности должника и суммой реестра размер предполагаемых убытков от этих 8 эпизодов не является значительным.

Что же нарушили суды? Чем они руководствовались, игнорируя размер убытков по сравнению с размером реестра? Как можно делать выводы о причине банкротства в восьми разрозненных сделках, совершенных разными ответчиками на не очень значительные суммы?

На эти вопросы ВС РФ дал  ответы.

Оценка существенности сделок для целей субсидиарной ответственности

ВС РФ отметил следующее:

• Как разъяснено в пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – постановление № 53), под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов, следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.
• В силу прямого указания подпункта 2 пункта 12 статьи 61.11 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) контролирующее лицо также подлежит привлечению к субсидиарной ответственности и в том случае, когда после наступления объективного банкротства оно совершило действия (бездействие), существенно ухудшившие финансовое положение должника. Указанное означает, что, по общему правилу, контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в полном объеме, поскольку презюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем (пункт 17 постановления № 53).
• Один лишь факт убыточности заключенной под влиянием контролирующего лица сделки (совокупности сделок) не может служить безусловным подтверждением наличия оснований для привлечения к субсидиарной ответственности. В пункте 23 постановления № 53 указано, что презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если сделка (сделки) одновременно отвечает двум квалифицирующим признакам: она является значимой для должника (применительно к масштабам его деятельности) и существенно убыточной.

Далее ВС РФ переходит к критике судебных актов в том числе и в части ущербной их мотивировки Суд указал на следующие ошибки:

• В рамках настоящего дела суды не проверили, являлись ли вменяемые агентством сделки существенно убыточными исходя из масштабов деятельности должника. Судами не были надлежащим образом исследованы входящие в предмет доказывания обстоятельства, касающиеся того, привели ли эти сделки к появлению признаков объективного банкротства либо значительному усугублению ситуации имущественного кризиса. Более того, суды, по сути, исходили из предположения о том, что все 8 эпизодов объединены между собой, поскольку охватывались общей противоправной целью причинения существенного вреда кредиторам путем безосновательного, не имеющего разумного экономического обоснования уменьшения конкурсной массы.
• Мотивы, по которым суды пришли к такому предположению, в судебных актах не отражены. В частности, по каждому из эпизодов судами упомянуты лишь отдельные ответчики, связи остальных ответчиков с 7 эпизодами, в которых они не названы как участники спорных отношений, не раскрыты. Так, например, Косяков Д.А., Кичко С.В., Середкина Ю.В. указаны только во второй части эпизода № 2. Какое отношение они имеют к иным эпизодам, из судебных актов уяснить невозможно. Установив, что в анализируемый период у должника произошла смена бенефициаров и контролирующих лиц, суды не сослались на какие-либо конкретные обстоятельства, свидетельствующие о наличии общего намерения у групп прежних и новых контролирующих лиц или отдельных их членов. Так, в судебных актах, в частности, не приведены суждения о возникновении отношений связанности (формальной или неформальной) между прежним руководителем должника Хаджиевой М.И. и новыми руководителем, участниками.
• Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 22 постановления № 53, несколько контролирующих должника лиц несут субсидиарную ответственность за доведение до банкротства солидарно, если они действовали совместно. В целях квалификации действий как совместных могут быть учтены согласованность, скоординированность и направленность этих действий на реализацию общего для всех намерения, то есть может быть принято во внимание соучастие в любой форме, в том числе соисполнительство, пособничество и т.д. Равным образом, солидарная субсидиарная ответственность возникает и в случае, когда контролирующие лица действовали независимо друг от друга и действий каждого из них было достаточно для наступления объективного банкротства должника (пункт 8 статьи 61.11 Закона о банкротстве). Если уже названные лица действовали независимо и действий каждого из них, существенно повлиявших на положение должника, было недостаточно для наступления объективного банкротства, но в совокупности их действия привели к такому банкротству, данные лица подлежат привлечению к субсидиарной ответственности в долях (пункт 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве, пункт 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ)).
• Для правильного разрешения требований о привлечении к субсидиарной ответственности судам следовало установить по каждому из эпизодов какие ответчики действовали совместно, а какие независимо; при независимом характере действий – выяснить влияние каждого из эпизодов на имущественное положение должника, а также проанализировать совокупный экономический эффект от всех эпизодов на предмет существенности. Суды не учли, что само по себе подписание руководителем должника того или иного договора, документа, признанных впоследствии невыгодными, одобрение участником должника соответствующей сделки на общем собрании участников, не являются достаточными основаниями для вывода о недобросовестности или неразумности, и, как следствие, для привлечения их к ответственности. В этой части судам необходимо было учесть разъяснения, содержащиеся в пунктах 2 и 3 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» 8 (далее – постановление № 62). Недобросовестность предполагается, в частности, при наличии конфликта интересов, при заключении сделки на заведомо невыгодных для юридического лица условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом, то есть в ситуации, когда об указанных обстоятельствах руководитель, участник знал или должен был знать на момент совершения, одобрения сделки исходя из обычной деловой практики и масштаба деятельности подконтрольного юридического лица. О неразумности могут свидетельствовать разрешение вопроса без учета известной информации, несовершение принятых в деловой практике действий, направленных на получение необходимой и достаточной информации, игнорирование требующихся внутренних процедур.

В итоге судебные акты были отменены, а дело направлено на новое рассмотрение.

Для защиты от субсидиарной ответственности нескольких лиц данное определение ценно тем, что в нем дается перечень обстоятельств, которые, конечно же, должны доказать конкурсный управляющий или кредиторы.