Привлечение юриста к субсидиарной ответственности
Дело о привлечении юриста к субсидиарной ответственности
Работая по одному из дел о привлечении директора к субсидиарной ответственности пришлось изучать некоторые параллельные банкротные дела, которые имели связь или могли ее иметь с нашим спором. И надо сказать, что нашел в них много интересного. В частности, еще раз убедился, что далеко не все суды имеют четкое представление о том, кто является контролирующим должника лицом.
Особый интерес спор представляет в связи с растущим числом споров о привлечении юристов к субсидиарной ответственности.
Является ли заключение сделки юристом, которому должник выдал доверенность, основанием для вывода о том, что юрист контролирует должника?
Я думаю, что такой вывод, мягко говоря, спорный. Да, если говорить в терминах вероятностей, то существует определенная вероятность, что таковая больше нуля. Но чтобы создать мостик от вероятности к достоверности заявитель должен проделать кропотливую работу и постараться предоставить доказательства принятия решения именно юристом, получения им выгоды от убыточной для должника сделки и т.п.
Но достаточно ли оценить деятельность юриста на предмет контроля над должником только лишь на основании одной, пусть убыточной, но незначительной по масштабам деятельности сделки?
Опять же - нет.
Если бы прослеживалось, что большинство ключевых для должника решений принимал именно юрист, то такой вывод имел бы под собой какую-либо почву. В противном случае выводить контроль над должником будет явной судебной ошибкой.
И здесь мы приходим к тому, что возможны судебные ошибки. Они как известно могут быть в части установления обстоятельств дела, а также правовые, т.е. в части выводов из установленной фактической стороны спора. Самое грустное, что не всегда и не все ошибки устраняются при обжаловании судебных актов.
Хочу привести пример такой ошибки, которая к радости ответчика в споре о привлечении к субсидиарной ответственности, была исправлена Арбитражным судом Северо-Западного округа.
Итак, в параллельном деле, изучая спор о привлечении КДЛ к субсидиарной ответственности я увидел, что Тринадцатым арбитражным апелляционным судом помимо прочих лиц, которые действительно контролировали должника, к субсидиарке был привлечен просто штатный юрист должника.
Меня крайне заинтересовало, а за что же юриста организации привлекли к ответственности. Неужели он контролировал должника?
Как оказалось, основание субсидиарной ответственности суд усмотрел в том, что юрист на основании доверенности, выданной организацией-должником, заключил сделку, которая была признана недействительной судом по мотивам неравноценности встречного предоставления.
Приведу выдержку из апелляционного постановления:
От имени должника данная сделка совершена представителем Смирновым А.Ю., действовавшим на основании доверенности от 12.01.2018 № 3. 10 А56-161800/2018 Эта доверенность Смирновым А.Ю. не представлена, определить объем полномочий представителя на основе имеющихся в деле документов невозможно.
Оснований полагать, что полномочия Смирнова А.Ю. ограничены совершением одной конкретной сделки, не имеется.
В письменных процессуальных документах, представленных в суд, Смирнов А.Ю. не сообщил, от кого им получены указания о совершении сделки. В судебном заседании Смирнов А.Ю. пояснил, что, совершая сделку, руководствовался указаниями Куликова А.А., полученными по телефону. Между тем, как следует из материалов дела, с 20.12.2017 Куликов А.А. прекратил исполнение обязанностей руководителя ООО «КапиталНефть», 06.02.2018 в ЕГРЮЛ внесена запись о недостоверности сведений о Куликове А.А. как генеральном директоре должника.
Документы, относящиеся к сделке, оформлены в апреле 2018 года. В связи с этим отсутствуют предпосылки для вывода о том, что недействительная сделка совершена по указанию Куликова А.А. Следовательно, имеются основания с достаточной степенью вероятности утверждать, что сделка совершена Смирновым А.Ю. по собственной инициативе, и именно он в период с 20.12.2017 по 28.01.2019 исполнял обязанности руководителя.
В пользу статуса Смирнова А.Ю. как лица, контролирующего должника, также свидетельствует тот, факт, что в его распоряжении находилась печать ООО «КапиталНефть», оттиск которой проставлен в запросе от 05.04.2018 № 145/3, дополнительном соглашении к договору лизинга, акте приема-передачи автомобиля от 19.04.2018.
По моему скромному мнению, для доказывания статуса КДЛ необходимо было представить не только доказательства того, что юрист на основании доверенности заключил сделку, но и того, что это именно его решение.
Суд не установил того, что юрист получил какую-либо выгоду от совершения сделки. Суд не установил, что юрист знал о записи о недостоверности сведений о руководителе юридического лица.
А само выражение «имеются основания с достаточной степенью вероятности утверждать, что сделка совершена Смирновым А.Ю. по собственной инициативе, и именно он в период с 20.12.2017 по 28.01.2019 исполнял обязанности руководителя» и вовсе вызывает недоумение.
Да, из доказательств, имеющихся в деле могут следовать с достаточной степенью вероятностью, как вывод о том, что Смирнов был КДЛ, так и обратный вывод. На мой взгляд вывод о том, что Смирнов является КДЛ мог быть подтвержден, если были бы представлены доказательства. что он был выгодоприобретателем от сделки с неравноценным встречным предоставлением. Но таких доказательств как раз представлено не было.
Кроме того, еще более абсурдны доводы апелляционного постановления с учетом незначительного влияния сделки цессии на состояние должника. Размер убытка был столь незначительным, что даже если бы юрист являлся КДЛ, то с него можно было бы взыскать только убытки.
Поэтому такой скоропалительный и поверхностный вывод апелляционного суда с правовой точки зрения сомнителен.
Я обнаружил это постановление, когда еще не состоялось рассмотрение кассационной жалобы юриста.
Для меня такой факт необоснованного привлечения того, кто не является КДЛ к субсидиарной ответственности был вопиющим и с большим удовольствием я прочел кассационное постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа, которым судебный акт апелляционной инстанции с треском был отменен.
Вот что сказала кассация:
Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.).
При разрешении спора, суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.
Суд округа считает, что вывод суда апелляционной инстанции о наличии статуса контролирующего лица у Смирнова А.Ю. сделан без учета приведенных выше положений закона и разъяснений.
По смыслу статьи 182 ГК РФ, статус представителя юридического лица не дает права контроля за его деятельностью, оснований для вывода об осуществлении Смирновым А.Ю. руководства над деятельностью ООО «КапиталНефть», его вовлеченности в процесс управления им и в хозяйственную деятельность Общества иначе, как в качестве представителя юридического лица при совершении конкретной сделки, апелляционным судом не приведено.
Наличие в распоряжении Смирнова А.Ю. печати Общества, которое отмечено применительно к оформлению единичной сделки, при совершении которой Смирнов А.Ю. действовал как представитель должника, таким основанием являться не может.
Самостоятельного принятия Смирновым А.Ю. каких-либо значимых решений в рамках деятельности ООО «КапиталНефть» из материалов дела не следует.
Сделка цессии, в оформлении которой участвовал Смирнов А.Ю., как следует из пояснений самого заявителя, была совершена в интересах единственного участника должника Гололобова К.И., при отсутствии каких-либо доказательств получения выгоды от ее совершения Смирновым А.Ю.
Указанные обстоятельства, с учетом разъяснений пункта 7 Постановления № 53, не позволяют признать Смирнова А.Ю. контролирующим должника лицом в юридическом или фактическом качестве. Также вмененные Смирнову А.Ю. заявителем действия не доказывают связи с наступлением банкротства Общества.
Следовательно, оснований для привлечения названного ответчика к субсидиарной ответственности в деле о банкротстве ООО «КапиталНефть» у суда апелляционной инстанции не имелось. В этой связи кассационная жалоба Смирнова А.Ю. подлежит удовлетворению, а постановление апелляционного суда в этой части отмене.
Замечательно, что кассационная инстанции исправила явную ошибку.
Уважаемые посетители сайта, если Вас интересуют вопросы субсидиарной ответственности, банкротного оспаривания сделок, оспаривания торгов, а также иные темы, то приглашаю Вас подписаться на мою группу "Защита от субсидиарной ответственности", а также на одноименный канал.