Исковая давность по привлечению к субсидиарной ответственности.
В рассматриваемом судами споре было установлено, что должник по делу о банкротстве контролировался рядом лиц. Изначально неплатежеспособность должника была связана с совершением им налоговых правонарушений. Суды исчисляли срок исковой давности о привлечении контролирующего лица к субсидиарной ответственности с момента открытия конкурсного производства, но с ними не согласилась тройка судей Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.
В определении № 302-ЭС14-1472 Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в частности говорится следующее:
Согласно пункту 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности, по общему правилу, начинает течь с момента, когда действующий в интересах всех кредиторов арбитражный управляющий или кредитор, обладающий правом на подачу заявления, узнал или должен был узнать о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности – о совокупности следующих обстоятельств: о лице, контролирующем должника (имеющем фактическую возможность давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия), неправомерных действиях (бездействии) данного лица, причинивших вред кредиторам и влекущих за собой субсидиарную ответственность, и о недостаточности активов должника для проведения расчетов со всеми кредиторами. При этом в любом случае течение срока исковой давности не может начаться ранее возникновения права на подачу в суд заявления о привлечении к субсидиарной ответственности (применительно к настоящему делу – не ранее введения процедуры конкурсного производства). В рассматриваемом случае суды ошибочно связали начало течения срока исковой давности с моментом, когда правомочное лицо узнало о факте совершения платежей в пользу Абазехова Х.Ч. Вопреки позиции судов из данного факта невозможно сделать выводы ни о неправомерности действий Абазехова Х.Ч., ни о наличии у него статуса конечного бенефициара, виновного в банкротстве общества «ИНКОМ», поскольку в нормальном обороте платежи, как правило, совершаются в счет исполнения существующих обязательств.
Суды не выяснили, с какого момента правомочные лица узнали или реально имели возможность узнать об обстоятельствах, положенных в обоснование требования конкурсного управляющего, – об имевшем, по их мнению, неправомерном обращении Абазеховым Х.Ч. в свою собственность выручки общества «ИНКОМ» в отсутствие реальных отношений, в том числе заемных, с использованием недостоверного документооборота, которое привело к банкротству общества «ИНКОМ». Поэтому вывод судов о пропуске срока исковой давности является преждевременным.
Кроме того, разрешая спор в этой части, суды, по сути, сочли, что вменяемый Абазехову Х.Ч. контроль над обществом «ИНКОМ» должен быть подтвержден лишь прямыми доказательствами – исходящими от бенефициара документами, в которых содержатся явные указания, адресованные должнику, относительно его деятельности.
Однако конечный бенефициар, не имеющий соответствующих формальных полномочий, не заинтересован в раскрытии своего статуса контролирующего лица. Наоборот, он обычно скрывает наличие возможности оказания влияния на должника. Его отношения с подконтрольным обществом не регламентированы какими-либо нормативными или локальными актами, которые бы устанавливали соответствующие правила, стандарты поведения.
В такой ситуации судам следовало проанализировать поведение привлекаемого к ответственности лица и должника. О наличии подконтрольности, в частности, могли свидетельствовать следующие обстоятельства: действия названных субъектов синхронны в отсутствие к тому объективных экономических причин; они противоречат экономическим интересам должника и одновременно ведут к существенному приросту имущества лица, привлекаемого к ответственности; данные действия не могли иметь место ни при каких иных обстоятельствах, кроме как при наличии подчиненности одного другому и т.д. Учитывая объективную сложность получения арбитражным управляющим, кредиторами отсутствующих у них прямых доказательств дачи указаний, судами должна приниматься во внимание совокупность согласующихся между собой косвенных доказательств, сформированная на основании анализа поведения упомянутых субъектов. Если заинтересованные лица привели достаточно серьезные доводы и представили существенные косвенные доказательства, которые во взаимосвязи позволяют признать убедительными их аргументы о возникновении отношений фактического контроля и подчиненности, в силу статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации бремя доказывания обратного переходит на привлекаемое к ответственности лицо.
Таким образом, ВС РФ ориентирует суды на то, что при наличии косвенных доказательств контроля должника со стороны определенного лица, именно на него переходит бремя опровержения контроля должника. Кроме того, суды должны определять момент начала течения срока исковой давности, исходя из того, когда они узнали или должны были узнать о том, что лицо контролирует должника.